Принцесса итальянской моды, представительница знаменитого княжеского рода Голицыных. Она придумала «дворцовую пижаму» и определила один из самых ярких ликов женской моды 60-х.
1. Русская княжна
Западная пресса называла Ирен Голицыну принцессой итальянской моды. И в данном случае это не метафора. Ирина Борисовна Голицына – самая настоящая княжна, появившаяся на свет в Тбилиси в 1918 году – то есть уже после катастрофы породившего её русского мира. 
Ирина принадлежала к тому самому древнему аристократическому роду, представители которого столетиями активно участвовали в жизни и Московской Руси, и Российской Империи.
И хотя сама Ирина покинула Россию в младенческом возрасте, она росла в окружении её осколков. В доме Голицыных часто собирались русские эмигранты, среди которых бывали балерина Анна Павлова, князь Юсупов, дочь Льва Николаевича Толстого Татьяна Сухотина, которая, кстати, учила Ирину русскому языку и читала с ней русскую классику.
После революции Голицыны поселились в Риме, однако отец Ирины не смог найти себе места в итальянской столице и, оставив семью, переехал в Париж. 
«Для меня отъезд отца был шоком, я была очень привязана к нему. Какое-то время отец оставался в Тренто, а затем уехал искать работу в Париж. Он писал мне, но я не понимала причин его разрыва с мамой и много лет не хотела верить, что, увы, это окончательно. Временами я заставляла себя думать: «У меня больше нет отца». Но затем надежда возвращалась, и я долго не могла смириться с тем, что он уехал навсегда», – вспоминала впоследствии Ирина.
Княгиня Голицына была вынуждена воспитывать дочь одна, но ей удалось сохранить достаточно высокий уровень жизни. Ирина получила хорошее домашнее образование, с детства знала несколько языков, в том числе и родной русский.
«Я русская на пятьсот процентов», – отвечала Голицына, когда её в очередной раз спрашивали об отношении к своей исторической родине. 
О стране, которую ей пришлось покинуть в младенчестве, Ирина всегда отзывалась с любовью и ностальгией. В годы перестройки она стала регулярно бывать в России, и в 1996 году открыла в Москве бутик своего модного дома.
Подчёркивая свою «русскость», книгу мемуаров Голицына назвала «Из России в Россию». «За всю жизнь я провела в России лишь два первых года свой жизни, но, приехав сюда, я почувствовала, что наконец-то нашла свой дом», – говорила она.
2. Несостоявшийся дипломат
Окончив школу, княжна Ирен поступила в Римский университет, где изучала политические науки, намереваясь стать дипломатом. Ей хотелось много путешествовать и общаться с людьми, и она свободно говорила на нескольких языках – английском, французском, итальянском и русском – именно поэтому выбор пал на профессию дипломата. Параллельно учёбе Ирина всерьёз увлеклась рисунком и живописью, и уже пробовала свои силы в моде. 
После университета по «дипломатической линии» Ирина так и не пошла. Она некоторое время работала переводчицей фильмов, а затем сделала свои первые шаги в модной индустрии, устроившись работать простой швеёй в ателье сестёр Фонтана.
3. Своими руками
Своё первое платье Ирина Голицына придумала по необходимости. В 18 лет её пригласили на бал, и не найдя ничего подходящего, она решила сшить вечерний наряд самостоятельно.
Окружающие оценили платье по достоинству, а Ирина записалась на курсы рисунка и стала изучать моду. «Я записалась на курсы живописи и рисунка и предавалась мечтаниям над страницами журнала «Вог», – вспоминала Голицына.
Смотрите также: История моды. 1950-е - «лодочки», косуха и Баленсиага>>
Впоследствии интерес к костюму и моде вылился в профессию. Путь к собственному Дому моды Ирина начала с самых низов – сначала работала портнихой, затем стала у них модельером у тех же сестер Фонтана.
И только потом открыла собственное дело – небольшое ателье, которое развивала совместно с мужем Сильвио Медичи де Менецесом. Первая полностью самостоятельная авторская коллекция Голицыной появилась и вовсе только в 1959 году, то есть спустя 13 лет после открытия своего ателье.
4. Galitzine
Сёстры Фонтана ориентировались в основном на итальянскую моду. Голицына же, хоть и работала под их началом, всегда больше тяготела к изысканности и изобретательности французов. Отчасти вкусовые расхождения стали причиной, побудившей Ирину открыть собственный Дом моды.
«Итальянская мода была тогда очень местечковой. Все самое главное создавалось в Париже. И я решила открыть собственное дело. На свой страх и риск поехала в Париж, накупила платьев из коллекций Dior, Givenchy, Chanel. Потом несколько месяцев мы с мастерицами распарывали эти вещи, делали лекала, учились секретам кроя», – писала Голицына в мемуарах.
Свою первую коллекцию Ирина представила публике в 1959 году. После показа газеты вышли с заголовками о рождении новой звезды модной индустрии. По итогам года Голицына получила престижную американскую премию «Filene award», а вскоре добилась звания «Дизайнер года» в Италии.
Спустя пару лет у нее одевались уже едва ли не все представительницы богатых и знаменитых, и имя Голицыной встало в один ряд с именами лучших кутюрье.
Читайте также: «Мода проходит – стиль остается». 10 советов Коко Шанель>>
В 1968 году Ирина закрыла модный дом и два года шила только эксклюзивную одежду по индивидуальным заказам, но потом вернулась в бизнес и восстановила деятельность своей компании.
Ирина Голицына умерла в 2006 году на 89 году жизни. Но бренд Galitzine продолжил существование и после смерти своего создателя.
5. Пижама-палаццо
В 1963 году Голицына показала публике свою вторую авторскую коллекцию. На этот раз успех превзошёл все ожидания. Показ стал одним из значительных событий моды 60-х.
И именно на нём публика впервые увидела новую оригинальную модель – «пижаму-палаццо», ставшую одним из фирменных знаков женской моды 60-х. Неслучайно этот вид брючного костюма прозвали «одеждой для телевидения».
Шёлковая блузка и узкие брюки составляли убедительный и чрезвычайно удобный ансамбль, сочетавший в себе простоту и элегантность с настоящей роскошью и изысканностью. Ощущение царского блеска и роскоши достигалось в том числе благодаря украшению костюма жемчугом и драгоценностями. 
Говорят, что название «пижама-палаццо» (буквально – «дворцовая пижама») предложила знаменитый редактор журнала «Вог» Диана Вриланд, а сама модель родилась из обычного домашнего костюма, который Ирина Голицына изначально сшила исключительно для себя.
Конечно, и брюки, и брючные костюмы для женщин были известны с конца XIX века, и впервые вошли в женский гардероб в начале XX – не без влияния вездесущей Коко Шанель.
Однако долгое время брюки оставались элементом эпатажа и их позволяли себе носить только самые смелые и независимые женщины – скажем, Марлен Дитрих или Кэтрин Хепберн.
Только в 60-е брюки окончательно завоевали себе постоянное место в женской моде, перестав быть жестом протеста (или напротив – лишь форменной и производственной одеждой). И во многом именно Ирина Голицына окончательно смыла с женских брюк налёт маргинальности.
За несколько лет до Ив Сен-Лорана, придумавшего свой знаменитый Le Smoking, Голицына сделала женские брюки и брючные костюмы полноправной одеждой для вечерних приёмов и светских вечеринок.
Смотрите также: История моды. 1960-е - хиппи, космос и Уорхол>>
Её «пижама-палаццо» отлично подходила для выхода в свет, она нисколько не уступала в изысканности и элегантности традиционному вечернему платью, но при этом ярко и недвусмысленно выражала дух современности.
6. Свободный аристократизм
Критики всегда отмечали в моделях Голицыной особый отпечаток аристократизма и верность классической элегантности. Однако это была верность духу, а не букве. Ирина никогда не боялась экспериментировать, и только поэтому её дизайнерская мысль смогла стать одной из определяющих женскую моду 60-х.
Голицына всегда свободно работала с цветами и фасонами, материалами и функциональностью. «Пижама-палаццо» – по сути домашняя одежда, превратившаяся в изысканный вечерний наряд.
«Мне всегда нравились нововведения. Свои дефиле я открывала показом купальных костюмов, добавляя к ним странного вида халаты и головные уборы», – рассказывала Голицына. 
Впрочем, аристократизму и элегантности Голицыной были не чужды кислотные цвета и диковинные геометрические решения 60-х. Собственно это и сделало её одним из самых востребованных дизайнеров своего времени.
Голицына скрестила высокой стиль и многовековые традиции женской моды, которые впитала с молоком матери и отточила, изучая лучших кутюрье Франции, со свободой творчества, которую диктовал дух времени.
7. Одевая первых
По понятным причинам Ирина Голицына не могла воспользоваться всеми прелестями своего знатного происхождения. Однако её принадлежность к древнему княжескому семейству открывала многие двери и на чужбине.
Западная элита всегда с сочувствием и интересом относилась к русской эмиграции, особенно если речь шла о представителях знатных дворянских родов, которым удалось сохранить приемлемый уровень своего материальное благосостояние в новых условиях.
Голицына была образована, знала несколько языков и всегда на равных общалась с сильными мира. А когда нашла себя в модной индустрии, то и вовсе вошла в ближний круг самых богатых, влиятельных и знаменитых персон – новой аристократии нового времени.
У Голицыной одевались Элизабет Тейлор и Грета Гарбо, Софи Лорен и Одри Хепберн, Жаклин Кеннеди, Клаудиа Кардинале, Моника Витти, Майя Плисецкая и другие. Многие были не просто клиентками Ирины, но её приятельницами и подругами. 
Например, первая леди Соединённых Штатов Америки Жаклин Кеннеди, с которой Голицына дружила семьями и нередко проводила совместные уик-энды и каникулы.
«17 июля 1963 года я получила письмо от Джеки: «Дорогая Ирэн, я прочла статью о твоей коллекции, и мне показалось, что твои модели необычайно красивы и некоторые из вечерних платьев подходят мне для домашних приемов…» В постскриптуме было сказано: «Этой зимой ты обязательно должна найти время, чтобы приехать к нам!» – рассказывала Голицына в своих мемуарах. 
Во многом именно ориентациях на сильных мира сего определяла тот новый аристократический дух (не чуждый и показного демократизма, конечно), который несла в себе одежда от Ирэн Голицыной.
Благодаря собственному таланту, который удалось реализовать в модной индустрии, рождённая аристократкой Голицына смогла ей и остаться в мире, где само понятие об аристократизме трансформировалось до неузнаваемости.
Свежие комментарии