Сейчас в это трудно поверить, но в начале ХХ века именно русские женщины, Петербурженки, аристократки, были признаны самыми элегантными в мире. Тогда как француженки были слишком куртуазны в своих нарядах, а британские леди слишком строги и консервативны, светские красавицы Российской Империи сочетали в себе и азиатскую роскошь, и холодную сдержанность севера, они ловили все модные тенденции Парижа и вносили в них особенный русский шик. Салоны русских аристократок, приезжавших в Европу, становились центром культурной жизни. Этими женщинами восхищались. О княгине Ольге Палей, до революции долгое время жившей с мужем Великим Князем Павлом Александровичем в Париже, говорили не иначе, как о живом произведении искусства…
Увы, нынешних светских дам, или, лучше сказать it-girs, трудно назвать образцами элегантности и утонченного «высокого стиля», однако, есть несколько красавиц нового Российского света, действительно достойных восхищения. Первая среди них, на мой, глубоко-субъективный взгляд, — Ольга Томпсон.
Я часто вижу Ольгу в хронике изданий Conde Nast, всегда безупречно одетую (она одна из немногих наших соотечественниц, кто действительно умеет носить кутюр). Я мечтаю об интервью с ней давно. Несколько раз мы пересекались на светских мероприятиях, но на мои просьбы о беседе, Ольга очаровательно улыбалась в ответ: «я напишу вам». Первый раз мы встретились на Рождественском балу. Проявив чудеса бестактности я сам подошел знакомиться, что поделать, представить нас было некому. Она была очень приветлива, и, первым делом, представила мне всех своих детей (трех дочерей и сына) и маму. Томпсоны практически всегда посещают события всей семьей. Кстати, мама Ольги (чье имя я, к большому сожалению, не знаю) восхищает не меньше, а может быть и больше дочери. Её нет на снимках светской хроники, но знайте, она где-то рядом с Ольгой, эта статная женщина, ухоженная, стройная, с прямой осанкой, сама элегантность и достоинство, благородство в каждом жесте. Дочери Ольги занимаются балетом, слушают хорошую музыку и любят фильмы с Одри Хепберн.
Через месяц после Рождественского Бала мы снова встретились на открытии какой-то выставки. Ольга меня узнала, мы обменялись любезными приветствиями. «Да-да, я помню о вашей просьбе, я напишу вам». Конечно же, она не написала, и я ее понимаю. Ольга практически никогда не дает интервью, делая редкие исключения разве что для Tatler или американского Vogue, да и в тех интервью практически ничего не рассказывает о себе. О ней известно очень мало. Это аристократическая черта — не делать из личной жизни — публичную.
Все, что можно найти об Ольге в сети, это то, что в девичестве она носила фамилию Яковлева и профессионально занималась балетом будучи подростком, в 14 лет переехала с семьей в Соединенные Штаты, где училась в частной школе, а затем в Стенфорде, потом занималась организацией выставок, а в 2002 году вышла замуж за фотографа Чарльза Томпсона. Примечательно, что свадьбу сыграли в усадьбе Толстого в Ясной Поляне. Роскошно оформленный в духе русской эклектики дом Томпсонов в Бруклине, о котором писали даже в Vogue, был продан в конце 2000-х за 5 миллионов долларов, с тех пор семья постоянно живет в Москве.
Ольга высоко ценит культуру и традиции дореволюционной России, собирает русское искусство и несет в мир русский стиль. Любит и носит кутюр и мех, одежду с ручной вышивкой как от зарубежных домов моды, таких как Валентино, так и от отечественных дизайнеров, например работы Юлии Яниной, иногда разбавляет образы винтажными вещами, поддерживает русскость и в ювелирных украшениях, часто появляясь в произведениях Петра Аксенова. Прическа — коса, макияж — минимальный, маникюр — естественный, вкус — безупречный. Ольга — надежда на возрождение высокого вкуса и благородных традиций в нашей стране.
P.S. Все еще надеюсь на интервью. Хотя шансы невелики, как знать, может быть мне все-таки повезет?
Свежие комментарии